Откуда то с верхней ветки высокой березы, что у края поляны, на невидимой паутинке спускается небольшая зеленая гусеница, а я стою внизу под деревом, в тени кроны, и не так наблюдаю, как наслаждаюсь прохладой после длинного перехода под палящим солнцем. Да и что особенного теперь может произойти с гусеницей: ей пришла пора превращаться в куколку, вот и отправилась она вниз на паутинке, которую выпускает изо рта, закрепив сначала ее там наверху, на ветке. Гусенице нужно достичь земли, чтобы в нее зарыться поглубже и там со спокойной душой превратиться в куколку.
   Слегка покачиваясь на ветру и покручиваясь на тонкой шелковинке, личинка будущей бабочки опускалась все ниже и ниже. До земли оставалось метра два с половиной, и я уже приготовил баночку, чтобы поймать открытым горлышком гусеницу: пусть окуклится в лаборатории.
   И тут появился враг. Он был ростом с комара, со стройным темным телом и прозрачными крыльями — наездник из семейства ихневмонидов. Подлетев к гусенице, он остановился в воздухе и коснулся ее усиками. Гусеница, почуяв недоброе, стала извиваться навесу, но наездник продолжал исследование. Наконец, убедившись, что это именно та личинка, которая ему нужна, уселся на ее спину и стал покусывать бедняге затылок. Гусеница вдруг перестала корчиться, и ихневмонид, сидя на ней верхом, стал деловито колоть ее острым недлинным яйцекладом, торчащим из конца брюшка.

 

   Укол — выпущено крохотное яичко. Еще укол чуть пониже — и снова яйцо. И так несколько десятков раз с небольшими паузами, во время которых наездник зачем то покусывал затылок своей жертвы.

 

   Мне приходилось много раз видеть, как различные ихневмониды нападали на личинок, ползающих по земле и растениям, но чтобы это делалось в воздухе, наблюдал впервые. Наездник словно ждал момента, когда гусеница окажется в наиболее беспомощном и уязвимом положении. Оседлать жертву, которая, узнав своего заклятого врага, примется корчиться среди травы и кататься по земле, не так и легко; здесь же в воздухе совладать с ней проще простого.
   Откуда же он взялся, враг гусеницы, именно в эту минуту, когда личинка повисла между небом и землей? Не иначе, сидел на этом же дереве и терпеливо караулил. Мне повезло: наездник явно не торопился, и до окончания процедуры яйцекладки я успел отложить баночку, достать блокнот и сделать набросок этой редкостной сцены прямо с натуры.
   А вот взять гусеницу, чтобы воспитать в лаборатории потомство наездника, мне в этот раз не удалось: вскоре после воздушной встречи шелковинка оборвалась, и личинка упала вниз, затерявшись в густой траве.
   Теперь она обречена: зароется в землю, но окуклиться вряд ли успеет: ее съедят дети ихневмонида — личинки, которые выйдут из его яиц. И поделом зеленому червяку: паутинка была прикреплена к листу, со всех сторон обгрызенному вредителем.